3 июля 1944 года советские войска освободили столицу Белоруссии — Минск, но в лесах юго–восточнее города бурлил стотысячный (!) «котел» немецких войск, ожесточенные бои с которыми продолжались еще 9 дней. Встречаясь с ветеранами — участниками тех событий, я не переставал удивляться мужеству и отваге наших воинов, которые, даже попадая в отчаянные, казалось, безнадежные ситуации, не теряли присутствия духа и громили в Минском «котле» превосходившие их в десятки раз ударные группы гитлеровцев. Бои, доходящие до рукопашных схваток, были такие, что зачастую под угрозой оказывалось самое дорогое — Боевые Знамена частей! Их рассказы, признаюсь, зачастую казались мне просто легендами, а то и байками. Где это видано, чтобы Боевое Знамя авиационного полка летчик спасал от немцев, спрятав у себя на груди, под гимнастеркой? Или чтобы более 100 (!) истребителей одновременно, в упор, расстреливали атакующих немцев, но не в воздухе, а на... земле! С трудом верилось и во взлетающий под огнем бегущих наперерез немецких автоматчиков самолет У–2 с комдивом гвардии полковником Василием Сталиным на борту. И в кочующие по окрестным холмам батареи истребительно–противотанковой артиллерии, которые в течение недели в полном окружении, на прямой наводке, «перемалывали» бурные потоки немцев, пытающихся вырваться из кипящего отчаянной злобой Минского «котла».

Николай Триханов

Первая запись, которая появилась в моем блокноте о событиях июля 1944–го под Минском, датируется 1987 годом. Мне посчастливилось тогда служить в 979–м Волковысском Краснознаменном ордена Суворова истребительном авиаполку 95–й истребительной авиадивизии в Щучине, ветераны которого рассказали мне о том, как на аэродроме южнее Минска из–за внезапного нападения немецкой части, выходящей из окружения, едва не лишились Боевого Знамени! Спас его лейтенант Николай Триханов. С поиска Николая Михайловича все и началось. Тогда–то у меня и возник вопрос: а был ли случай с Трихановым единичным? Оказалось, что в июле 1944 года, попав в отчаянную ситуацию, мужественно действовали, спасая Боевые Знамена своих частей, не только авиаторы, но и их соседи — артиллеристы. В 1988 году судьба свела меня с прославленным ветераном 95–й дивизии (он был первым ее командиром), легендарным летчиком Героем Советского Союза маршалом авиации Иваном Пстыго. Иван Иванович лично участвовал в боях под Минском и о том, что здесь происходило в июле 1944 года, мог рассказывать, что называется, в цветах и красках, часами. В том числе и о героической эпопее 3–й гвардейской истребительной дивизии гвардии полковника Василия Сталина в ночь с 5 на 6 июля на аэродроме «Слепянка». Четыре года назад я работал над материалом о нашем земляке начальнике артиллерии легендарного 63–го стрелкового корпуса генерал–майоре Александре Казакове, геройски погибшем 17 августа 1941 года под Жлобином (см. «Жлобинское сражение генерала Казакова» в газете «Белорусская нива» в марте 2011 года). В архивных материалах неожиданно обнаружил, что сын генерала в составе 1966–го истребительно–противотанкового полка 43–й Оршанской истребительно–противотанковой бригады тоже участвовал в боях в Минском «котле»! Здесь же, в пожелтевших от времени делах 43–й бригады, все эти годы пылился документ, позволивший мне наконец–то найти ответ на вопрос: кто же стал ангелом–спасителем для прославленной 3–й гвардейской авиадивизии и ее командира — Василия Сталина.

Лошица.
Неизвестные известные имена

Одной из основных причин блистательного разгрома немецкой группы армий «Центр» в Белоруссии стало подавляющее превосходство нашей авиации. Как численное — соотношение количества боевой авиации 6:1, так и качественное — в бой пошли лучшие части четырех (!) воздушных армий и авиации дальнего действия.

Евгений Белецкий

Василий Сталин

Владимир Китаев

Среди них особо выделялся 1–й гвардейский истребительный авиакорпус резерва Ставки Верховного Главнокомандования гвардии генерал–лейтенанта авиации Евгения Белецкого. В это элитное соединение входили 3–я гвардейская истребительная дивизия гвардии полковника Василия Сталина на истребителях Ла–5 и 4–я гвардейская дивизия гвардии полковника Владимира Китаева, вооруженная самолетами Як–9. Дивизии были на особом счету, первыми в ВВС вооружались новейшей и лучшей авиатехникой, имели хорошо подготовленный летный состав и опытных командиров. К началу операции «Багратион» в строю авиакорпуса было 235 летчиков, 125 истребителей Ла–5ФН и 121 самолет Як–9 и Як–9Т! Комкор Белецкий прекрасно знал Белоруссию, до войны командовал 58–й авиабригадой в Болбасово под Оршей, а во время освободительного похода в Западную Белоруссию руководил ВВС 11–й армии из Мачулищей. Кстати, на посту командира 58–й бригады в сентябре 1939 года его сменил наш легендарный земляк дважды Герой Советского Союза майор Сергей Грицевец, а замом у Грицевца был тот самый Владимир Китаев — командир 4–й гв. иад. Не случайно, что 1–й гвардейский авиакорпус столь успешно действовал на Оршанском направлении, умело блокировав в Болбасово самую опасную и боеспособную часть немецких ВВС — 51–ю эскадру «Мёльдерс» майора Фрица Лозигкейта, воевавшую на истребителях Ме–109Г. За мужество и боевое отличие 4–я гвардейская дивизия полковника Китаева и два ее полка — 64–й гвардейский и 65–й гвардейский — получили почетное наименование «Оршанские».

Наступление наших наземных войск развивалось стремительно, с опережением самых оптимистических графиков. Минск планировали освободить 7 июля, а управились на четыре дня раньше! Уже на следующий день, 4 июля, части 1–го гвардейского авиакорпуса перелетели к столице Белоруссии. 3–я гвардейская авиадивизия Василия Сталина приземлилась на аэродроме «Слепянка». Здесь разместились 63–й гвардейский истребительный полк Героя Советского Союза гв. подполковника Евгения Горбатюка (в будущем известного военачальника, генерал–полковника, командующего ВВС Московского округа), 32–й гвардейский ордена Ленина полк Героя Советского Союза гв. майора Владимира Луцкого и 137–й гвардейский полк гв. подполковника Валерия Яманова. Аэродром «Лошица» (ныне аэропорт «Минск–1») стал местом дислокации 4–й гвардейской Оршанской дивизии Владимира Китаева в составе 64–го гвардейского Оршанского полка гв. подполковника Александра Суркова, 65–го гвардейского Оршанского полка гв. подполковника Михаила Зворыгина и 66–го гвардейского полка гв. подполковника Григория Пустовойта. Здесь же, в Лошице, разместился и штаб корпуса. По соседству — 948–й Оршанский и 135–й Витебский штурмовые авиаполки 3–го штурмового авиакорпуса на грозных Ил–2.

Настроение у летчиков было приподнятым. Многие буквально накануне получили боевые награды за успехи в Минской операции. Ордена вручили и командирам дивизий — Сталину и Китаеву. Кроме этого, стало известно, что корпусу и 137–му гвардейскому полку из дивизии Сталина планируют присвоить почетное наименование «Минские». Этой же чести будут удостоены и соседи — 3–й штурмовой авиакорпус. Словом, на аэродромах — праздник! Омрачен он будет совершенно неожиданно. Первый тревожный звонок поступит от летчиков 163–го гвардейского авиаполка 229–й истребительной дивизии, которая перебазировалась на аэродром «Мачулищи». Летчики этого полка специализировались на разведке. Они–то своим опытным глазом и обнаружили то, что совсем не ожидали увидеть: леса южнее и юго–восточнее Минска буквально кишат десятками тысяч немцев! Тщательно маскируясь, они с каждым часом всё ближе и ближе подбираются к столице. Как стало известно позднее, тщательно скоординированный план предполагал в ночь с 5 на 6 июля решительный прорыв группировки из Минского «котла» и захват аэродромов, на которые должны были сесть десятки транспортных самолетов Ю–52. Доставив продовольствие и боеприпасы, эти самолеты обратным рейсом должны были вывезти тяжелораненых и генералов. В «котел», как известно, угодили 11 «лампасных» сотоварищей: один генерал пехоты, три генерал–лейтенанта и семь генерал–майоров!

5 июля в 20 часов 30 минут немцы неожиданно атаковали аэродром «Слепянка». Штурм с применением артиллерии и минометов продолжался до 10 часов утра 6 июля. Одновременно десятки бомбардировщиков Хе–111 нанесли мощный удар по аэродрому в Лошице. Обстановка здесь складывалась настолько угрожающей, что летчикам, уходя из–под удара, пришлось взлетать прямо под бомбами. Командир 65–го гвардейского полка Михаил Зворыгин приказал заместителю командира 3–й эскадрильи гвардии старшему лейтенанту Ивану Ветрову снять Боевое Знамя полка с древка, уложить в свой самолет и спасти его любой ценой. Не обошлось, что греха таить, и без паники. Один из молодых летчиков посадил в свой Як девушку–авиамеханика, свою невесту, и без приказа рванул в небо... Сел с трудом — в поле, поломал самолет... Сгоряча его чуть было не отдали под трибунал. Пожалели, и, оказалось, не зря — этот летчик вскоре стал одним из лучших асов дивизии.

Бомбежка продолжалась всю ночь. 4–я гвардейская дивизия понесла серьезные потери. Погибли 4 человека, 23 получили ранения. Шесть Яков сгорели, еще 20 получили серьезные осколочные повреждения.

Четырех летчиков потеряли соседи–штурмовики. По какому–то роковому стечению обстоятельств трое из них — белорусы... В 948–м Оршанском штурмовом полку погибли кавалер ордена Красного Знамени лейтенант Василий Сигаев и младший лейтенант Евгений Карпенко. 135–й Витебский штурмовой полк на южной окраине аэродрома «Лошица» похоронил лейтенанта Николая Пшенного и младшего лейтенанта Евгения Быкова. Василий Сидорович Сигаев родился в 1923 году в селе Ровнище Краснопольского района Могилевской области, его отец — шахтер, проживал по адресу: Сталинская (ныне Донецкая) область, Чистяковский район, шахта 9/43, Комбинат Челюскина, д. 23, кв. 1. Евгений Никитович Быков 1917 г.р. из деревни Гладкое (Гладково) Чаусского района Могилевской области, где жил его отец Никита Архипович. Николай Сергеевич Пшенный родился в 1916 году в деревне Ульяновичи Витебского района, его отец Сергей Герасимович проживал в Витебске в доме 14 по улице Квятковской.

Авиаторы 65-го гвардейского Оршанского истребительного полка

Аэродром в Лошице немцы за три года оккупации изучили досконально, поэтому бомбили прицельно. Одна из бомб угодила в здание, где разместился узел связи дивизии. Здесь 6 июля дежурили девушки из 4–й гвардейской отдельной роты связи. Трое из них погибли, остальные получили ранения... Это стало настоящей трагедией для всего 1–го гвардейского Минского авиакорпуса. Не стало лучшей телеграфистки, командира отделения телеграфистов–эстистов (они работали на телеграфных аппаратах СТ–35), кавалера медали «За боевые заслуги», всеобщей любимицы, активной участницы художественной самодеятельности, певуньи и хохотушки гвардии младшего сержанта Татьяны Терешиной. Из–под обломков здания вытащили и бездыханное тело телефонистки, гвардии рядовой Просковьи Павловой. Тяжело раненных Евгению Зорикову, Зою Малышеву, Александру Колосову и Нину Зорькину отправили в госпиталь. Экспедитора гвардии рядовую Евгению Зорикову спасти не удалось — от полученных ранений она скончалась в смоленском госпитале. И был девчонке всего 21 год...

Таня Терешина

В 1975 году у аэропорта «Минск–1», по улице Черниговской, на их братской могиле установили бетонный обелиск. На нем всего две фамилии: гвардии ефрейтор П.Павлова и гвардии сержант Т.Терешина. Остальные 13 захороненных согласно Республиканской книге «Память», изданной в 1995 году, числятся как неизвестные. А пытался ли кто–то установить их имена? В Подольском архиве имеется донесение штаба 4–й гвардейской истребительной дивизии 1–го гв. Минского авиакорпуса, где сказано, что здесь похоронены «гв. мл. сержант Терешина Татьяна Александровна 1923 г.р., уроженка д. Ушары Константиновского сельсовета Подольского района Московской области; гв. рядовой Павлова Просковья Ефимовна 1918 г.р., уроженка д. Городок Владимирского района Ивановской области; гвардии сержант Заречнев Николай Иванович 1921 г.р., уроженец с. Новопокровка Новопокровского района Чкаловской области, моторист 64–го гвардейского авиаполка; гвардии младший сержант Хамидулина Маида Халитовна 1923 г.р., мастер по радио, домашний адрес: г. Уфа, улица Красная Площадь, д. 13. Все они погибли 6 июля 1944 года во время бомбардировки аэродрома «Лошица». Смею предположить, что здесь же похоронены и летчики–штурмовики из 308–й штурмовой авиадивизии 3–го Минского штурмового авиакорпуса: Сигаев, Карпенко, Быков и Пшенный. При большом желании можно установить имена и остальных «неизвестных воинов», похороненных на Черниговской. Но кто это будет делать? Кто нанесет их имена на памятник? В советские времена над этим захоронением шефствовало предприятие «Минск–стройматериалы», ныне ОАО «Керамин».

27 июня нынешнего года побывал у обелиска. Как раз в этот день две работницы «Керамина» с нескрываемой любовью наводили здесь порядок. И почему–то в моем сердце поселилась надежда, что к 70–летию Победы в Великой Отечественной, 9 мая 2015 года, совместными усилиями Октябрьских райисполкома и райвоенкомата при деятельном участии управления по увековечению памяти защитников Отечества Минобороны и поддержке могучего ОАО «Керамин» наконец–то засверкают на мраморе фамилии всех похороненных здесь освободителей Минска. Все ж погибли они в июле 44–го, а не в июне 41–го... Документы–то сохранились! Рядом с обелиском, всего в каких–то 100 метрах, находится спецшкола–интернат № 9 для больных детишек. Подумалось: а почему бы не присвоить ей имя Тани Терешиной, своих детей так и не увидевшей?

На аэродроме в Слепянке

Не менее драматично, чем в Лошице, складывалась обстановка на аэродроме в Слепянке. Атака немецких гренадеров была стремительной, но врасплох авиаторов 3–й гвардейской авиадивизии не застала. В критической ситуации блестяще проявил себя начальник штаба дивизии гвардии подполковник Иван Черепов, организовавший стойкую круговую оборону и своевременно эвакуировавший в Минск гвардейские Боевые Знамена дивизии и трех ее полков. Зная взрывной, импульсивный характер и бесшабашную храбрость Василия Сталина, который с пистолетом в руке рвался на самую передовую, что реально грозило ему гибелью или еще хуже — пленом, Черепову с огромным трудом, но все же удалось с помощью непререкаемого дивизионного авторитета гвардии капитана Прокопенко убедить комдива улететь на У–2 на аэродром «Докудово». Туда предполагалось перегнать, чтобы спасти от неминуемого уничтожения, все самолеты дивизии. В сумерках, под жестоким обстрелом немецких автоматчиков У–2 с Прокопенко и Сталиным взлетел и взял курс на «Докудово». Там они подготовят местный аэродром для ночной посадки истребителей, но он, слава богу, не потребуется. Ночью в дивизии могли летать всего несколько летчиков, и чем мог закончиться этот перелет, представить нетрудно.

Федор Прокопенко

Иван Черепов

Но надежда на то, что Сталин останется в «Докудово», не оправдалась. Оставив там принимать перелетающие самолеты капитана Прокопенко, он «захватил» в местной части транспортный Ли–2 и вернулся на нем обратно — в полыхающую огнем ночного боя Слепянку. Здесь, думаю, уместно сказать хотя бы несколько слов о Федоре Федоровиче Прокопенко, одном из самых легендарных советских летчиков, уважаемых многими поколениями советских авиаторов. Летая в 32–м гвардейском истребительном полку ведомым у Василия Сталина, он дважды, что называется, «выбивал у него из–под хвоста» немецкие истребители, спасая его от верной гибели. Как дорогую реликвию он хранил фото Василия, на котором сын вождя всех народов начертал: «Спасибо за жизнь. За жизнь обязан тебе». На счету у Прокопенко 156 боевых вылетов и 16 сбитых самолетов противника. Среди них известный немецкий ас, командир 1–й группы 51–й эскадры «Мёльдерс» капитан Генрих Крафт. После тяжелой авиакатастрофы получивший тройной переломом позвоночника гвардии капитан Прокопенко был списан с летной работы. Комдив Сталин взял его к себе — в штаб дивизии на должность помощника начальника оперативно–разведывательного отделения, где Федор все же продолжил летать, но на У–2. После войны инвалид II группы гвардии майор Прокопенко был уволен в запас. Но в 1947 году по ходатайству Василия Сталина снова был призван в армию, прошел медицинскую комиссию и был признан годным к летной работе! В 1950 году он одним из первых освоил вертолет. И с тех пор вся его оставшаяся жизнь была связана с винтокрылой авиацией. Закончил Федор Федорович свою службу в ВВС в 1976 году на должности начальника отдела боевой подготовки армейской авиации ВВС МО СССР. Закончил на высокой ноте: 14 тысяч (!) часов налета, более 50 освоенных самолетов и вертолетов, звание «Заслуженный летчик СССР»! Истинный профессионал летного дела, честный и прямой человек, не любивший показухи, пустой болтовни и рапортомании, он 16 лет (!) прослужил на генеральской должности, но генералом так и не стал. 25 лет (!) он носил на плечах полковничьи погоны. В 1996 году ему присвоили звание Героя России. Ветераны — авиаторы Белорусского военного округа хорошо помнят Федора Федоровича. Особенно вертолетчики города Кобрина, где он спас жителей местного военного городка от падающего на них гигантского Ми–6, у которого остановились оба двигателя, мастерски выполнив безмоторную посадку, на авторотации...

Отбить массированную атаку немецких головорезов на Слепянку удалось необычным способом. По приказу начштаба Черепова все три полка заняли круговую оборону, используя самолеты Ла–5. Летчики заняли свои места в кабинах, а техники, подняв у самолетов хвосты и установив их на «козлы», запустили двигатели. Дело в том, что две 20–миллиметровые пушки, которыми был вооружен каждый «лавочкин», стреляли с помощью синхронизатора только через вращающийся винт. Оглушительный рев 120 двигателей АШ–82 ФН мощностью по 1.850 л.с. каждый и огненная метель из 240 авиационных пушек мгновенно отрезвили гитлеровцев. Понеся большие потери, они откатились обратно в лес. Но их попытки прорваться на аэродром продолжались всю ночь.

С рассветом 6 июля лично Василий Сталин поднял всю дивизию в воздух и после штурмовки окрестностей аэродрома посадил все 120 самолетов в «Докудово». Ни один «лавочкин» не был потерян. Оставшиеся в Слепянке во главе с Череповым наземные авиаспециалисты продолжали бои с немцами еще трое суток. Авиаторы 3 гв. иад уничтожили более 200 немецких солдат и офицеров, 222 взяли в плен. Захватили две самоходные пушки.

Сохранившиеся в архиве документы красноречиво передают ту отчаянно–героическую обстановку, в которую попали наши авиаторы на аэродроме в Слепянке. Гвардии младший сержант Николай Пильгунов с двумя дневальными охранял общежитие, где спали летчики 137–го гв. полка. Ночью он отбил нападение 25 немецких солдат во главе с офицером и уничтожил четверых из них, а десятерых взял в плен. Затем пошел в разведку, где убил одного власовца и пленил еще пятерых немцев. Гвардии старшина Григорий Кобешевидзе из 32–го гв. иап 6 июля во главе группы из четырех авиамехаников вступил в бой с немецким отрядом численностью около 50 человек. Лично ликвидировал 22 немецких солдата, захватил немецкий пулемет и огнем из него рассеял остальных нападавших, уничтожив еще троих немцев. Начальник радиостанции РАФ гвардии старшина Александр Чаенков, обеспечивавший перелет самолетов на аэродром, в ночь с 6 на 7 июля был окружен группой немцев в количестве 30 человек, но сумел пробиться к своим, уничтожив при этом 10 немецких солдат. Линейный наблюдатель 3–й гвардейской отдельной роты связи 3–й гв. иад гвардии рядовой Алексей Капутин вынес телефон на передний край обороны и в течение всего боя под ураганным огнем докладывал обо всех передвижениях противника. Старший телеграфист гвардии младший сержант Фамоида Коканова, несмотря на то, что к штабу дивизии прорвалось до батальона немцев, не покинула боевой пост, осталась одна на узловом коммутаторе и сохранила бесперебойную связь с полками и корпусом, чем обеспечила руководство обороной гарнизона. Старший писарь строевого отдела и кадров 32–й гв. иап гвардии старшина Казимир Погоржельский организовал эвакуацию гвардейского Боевого Знамени полка: с группой бойцов вынес его в безопасное место, где охранял до конца боя с гитлеровцами. Водители гвардии сержант Сергей Сергеев на ЗиС–5 и гвардии рядовой Архип Костеев на захваченной им немецкой машине под непрерывным огнем загрузили и вывезли секретное имущество штаба дивизии. В боях на аэродроме «Слепянка» отличились гвардии старшина Иван Безрученко, гвардии старшие сержанты Василий Жустарев, Павел Кузнецов, Геннадий Крюков, гвардии сержант Анатолий Демидов... И этот список можно продолжать и продолжать.

В это трудно поверить, но за три дня боев с 6 по 9 июля дивизия Василия Сталина не имела ни одного погибшего, только раненых! Но все могло закончиться для авиаторов гибельной трагедией, если бы не артиллеристы 43–й отдельной Оршанской истребительно–противотанковой бригады резерва Верховного Главнокомандования. А точнее, взвода разведки этой бригады под командованием лейтенанта Василия Торопцева. Бойцы именно этого подразделения спасли от гибели не только Василия Сталина и его подчиненных, но и все самолеты прославленной 3–й гвардейской истребительной дивизии.

На прямой наводке

После того как от летчиков — разведчиков 163–го гв. иап командованию стало известно об огромной немецкой группировке, сосредоточившейся в районе Минска, имевшей на вооружении даже танки и самоходные орудия, в этот район началась переброска войск. Из–под Борисова срочно по тревоге, совершив стремительный марш на «студебекерах» и «доджах», сюда прибыли 1964–й, 1965–й и 1966–й истребительно–противотанковые артиллерийские полки 43–й Оршанской бригады, вооруженные 57– и 76–миллиметровыми пушками ЗиС–2 и ЗиС–3. По боевому уставу каждому из полков полагался для прикрытия участок 2 — 3 км по фронту. Но здесь было не до устава. Да и где он был, этот фронт? Побатарейно (в полках было по 6 батарей) и повзводно бригаду разбросали на юго–восточных подступах к Минску по огромной территории: от Дражни до аэродрома в Лошице. Оседлав господствующие высоты, противотанкисты заняли круговую оборону.

И враг не заставил себя ждать. Немцы шли волнами, напролом. За сутки артиллеристам приходилось отбивать до 10 атак, которые зачастую доходили до рукопашных схваток. Самые жестокие бои развернулись 6 июля. 1966–й истребительно–противотанковый полк подполковника Алексея Степанова занимал позиции на территории нынешнего Заводского района г. Минска. Во время одной из атак немцы прорвались к штабу полка, который дислоцировался у д. Яхимово (ныне район ул. Алтайской, Северный поселок). Здесь отличился старший писарь старший сержант Александр Зеленин, который из автомата уничтожил 8 гитлеровцев, был тяжело ранен, но сумел вынести из штаба и спасти Боевое Знамя полка. За этот подвиг он был удостоен ордена Красного Знамени.

Ожесточенные атаки отразила 4–я батарея 1966–го полка капитана Бабанова у д. Красная Слобода (ныне ул. Красная Слобода в микрорайоне Чижовка, рядом с командно–инженерным институтом МЧС). Немцам удалось подойти вплотную: завязался упорный гранатный, траншейный бой. Немцы понесли потери и отступили, но и наши недосчитались четверых бойцов. Погибли ветеран полка, имевший до этого боя три ранения, кавалер ордена Красной Звезды старшина 4–й батареи Алексей Волосатов и трое артиллеристов — орудийные номера рядовые Н. Ванюшов, Ш. Богатырев и Б. Лаврушев. В 1988 году на их могиле был установлен обелиск. На днях побывав у него, я был очень обрадован возложенным к нему живым цветам и венкам от тружеников предприятий МАЗ, «МАЗ–Купава» и «Минский рессорный завод». Не забыт подвиг противотанкистов!

Только за один день 6 июля 1966–й полк потерял в боях 11 человек. Таких утрат в полку не будет до самого конца войны. Юго–восточнее д. Будилово (ныне район универмага «Беларусь») навечно остались лежать в земле фельдшер младший лейтенант Вера Трунова, санитар старшина медицинской службы Иван Алтунин, лейтенант Климентьев, сержант Григорий Портер, разведчики младший сержант Алексей Тарасюк, рядовые Юрий Федоров и Александр Иванов.

Несмотря на все усилия, форсировать Свислочь и прорваться в Минск немцам так и не удалось. Не прошли они не только у Красной Слободы (в районе авиационного колледжа и 10–й клинической больницы), но и у д. Щетовка (район Минского зоопарка и «Чижовка–Арены»). Здесь стояли насмерть батареи капитанов Андреева, Иванова и старшего лейтенанта Вайсбруда. У Щетовки 6 июля особенно отличились командир огневого взвода лейтенант Сергей Вздорнов и командир орудия старший сержант Петр Семенов. Петр остался у пушки один — остальные артиллеристы были ранены, но продолжал вести огонь и отбил атаку немецкой роты. У Красной Слободы снайперски разил гитлеровцев наводчик орудия старший сержант Иван Сикачев из огневого взвода лейтенанта Ивана Соколова.

Геройски сражались с врагом и два других полка 43–й бригады — 1965–й у Слепянки и Дражни и 1964–й у Серебрянки и Лошицы. Капитан Оганес Балиев с рядовым Иваном Бабарыкиным из 1965–го полка ночью 6 июля в рукопашной схватке уничтожили пятерых немцев и взяли в плен командира полка в чине майора. Лейтенант Алексей Монахов из этого же полка взял в плен 32 гитлеровца во главе с полковником. Вся бригада восхищалась командиром орудия из 1964–го полка старшим сержантом Григорием Котельниковым, который, увидев, что к Минску прорвался БТР, битком набитый немецкими офицерами, подцепил свою пушку к «студебекеру», догнал фрицев, успел развернуться и сделать всего один, но снайперский выстрел. БТР сгорел, в нем погибли 30 офицеров, 10 оставшихся в живых сдались ему в плен. Так Григорий Григорьевич отомстил за своих погибших однополчан: у д. Столовая (ныне микрорайон Серебрянка) командира взвода управления 2–й батареи лейтенанта Александра Гордиенко и старшего лейтенанта Георгия Олейникова у д. Лошица (ныне район аэропорта «Минск–1»).

Но больше всех из артиллеристов 43–й бригады отличился под Минском командир взвода разведки управления лейтенант Василий Торопцев, удостоенный за свой подвиг ордена Красного Знамени. Вот как об этом говорится в архивном документе: «6.07.44 г. юго–восточнее г. Минска, в районе аэродрома («Слепянка». — Прим. авт.), идя в разведку окруженной группировки противника, встретился с разведгруппой противника в количестве 25 человек, которая уже пробралась на территорию аэродрома, где находилось около 120 наших самолетов–истребителей. Лейтенант Торопцев решительно и стремительно со своим взводом набросился на противника и в рукопашной схватке уничтожил 23 и пленил 2 гитлеровцев и тем самым спас от уничтожения боевые машины. За день боя 6.07.44 г. с взводом из 8 человек лейтенант Торопцев уничтожил 60 и взял в плен 70 человек противника».

Теперь мы точно знаем, кто же спас Василия Сталина и его дивизию. Уверен, что если бы не эта «теплая» встреча с бойцами Торопцева, уничтожить наши самолеты немецким диверсантам особого труда не составило бы...

Отстоять Мачулищи

В заключение было бы несправедливо не рассказать о подвиге ветерана нашего 979–го Волковысского истребительного полка Николая Михайловича Триханова, благодаря которому я и начал в 1987 году свой многолетний поиск документов и очевидцев событий июля 44–го под Минском. К сожалению, Николая Михайловича уже нет в живых. Но мне повезло — из Ульяновска в 1988 году откликнулась его вдова Софья Петровна и прислала не только фото Николая Михайловича, но и воспоминания о том памятном дне в июле 44–го.

229–я Таманская истребительная дивизия в составе 159–го и 163–го гвардейских и 979–го истребительных полков 6 июля начала перебазироваться на аэродромы 34–го района авиационного базирования, которые располагались южнее Минска. Основным был определен аэродром «Мачулищи», где готовился к приему истребителей Ла–5 дивизии 444–й батальон аэродромного обеспечения.

Командующий 1-й воздушной армией Тимофей Хрюкин

На одну из аэродромных площадок рядом с Мачулищами прибыла передовая команда 979–го иап во главе с начальником штаба полка капитаном Андреем Шеряковым. Не успели штабные офицеры, связисты и техники толком разместиться на новом месте, как из леса на них выскочили немцы, поддерживаемые плотным пулеметным огнем из бронетранспортеров. Завязалась ожесточенная перестрелка. Тяжелое ранение получил капитан Шеряков, разбита радиостанция, гитлеровцы все ближе... В самый критический момент боя техник звена лейтенант Николай Триханов снял Боевое Знамя полка и спрятал его у себя на груди под гимнастеркой.

Немцы продолжали наседать, обстановка ухудшалась с каждой минутой, кончались боеприпасы. Спасение пришло с воздуха: восьмерка Ла–5 во главе с командиром полка майором Георгием Романцовым появилась над аэродромом и с ходу начала штурмовать наступавшего врага. Загорелись немецкие бэтээры, заметались по лесу эсэсовцы. Следом подошла еще одна восьмерка «лавочкиных», затем еще одна... Немцы в панике бежали. Как потом оказалось, среди них не было ни одного рядового — только офицеры и унтер–офицеры. Заходящие на посадку Ла–5 встречал с развевающимся на ветру Боевым Знаменем Николай Триханов, встречал со слезами радости на глазах и готовым выпрыгнуть от счастья из груди сердцем...

Как оказалось, нападение на 979–й иап было отнюдь не случайным. В 14 часов подвергся атаке и аэродром «Мачулищи», где гитлеровцев встретил 444–й аэродромный батальон. На следующий день, 7 июля, аэродром атаковали около трех тысяч гитлеровцев! Но наши выстояли.

Цель этих настойчивых атак стала ясна позднее. Аэродром и близлежащие посадочные площадки немцы предполагали использовать для посадки трехмоторных транспортных самолетов Ю–52. Ночью 8 июля, как и планировалось, большая группа Ю–52 прилетела, но, не получив сигнала на посадку, стала над аэродромом в круг, обстреляла его из пулеметов и ушла восвояси. Знали, сволочи, что ночных истребителей у нас не было, — наказать их некому, поэтому и вели себя так нагло.

В эту ночь рухнула последняя надежда немцев на спасение. Днем 8 июля сдался в плен командовавший немецкой группировкой в Минском «котле» генерал–лейтенант Мюллер, который подписал приказ о капитуляции своих войск. Многотысячные отряды немцев начали складывать оружие...

О событиях, происходивших в июле сорок четвертого года на аэродромах под Минском, ветераны не очень любили вспоминать. О нападениях гитлеровцев и спасенных Боевых Знаменах — тоже. Даже вышестоящему начальству старались об этом не докладывать. За такое геройство по головке не погладили бы, а то и вовсе наказали бы. Как могли допустить такое: подставить под угрозу святое — Боевое Знамя?! Ротозейство! Поэтому награждали за это скупо, а то и вовсе не награждали. Даже командующему 1–й воздушной армией генерал–полковнику авиации Тимофею Хрюкину до самого конца войны вышестоящее начальство нет–нет да и вспоминало, как он лично по радио вышел в эфир и, мягко говоря полным тревоги голосом, просил всех находящихся в небе летчиков прийти к нему на помощь и атаковать с воздуха немцев, окруживших под Минском его штаб. Неудивительно, что организовавший спасение Боевых Знамен 3–й гвардейской дивизии и умелый отпор врагу на аэродроме «Слепянка» гв. полковник Иван Черепов получил всего лишь орден Отечественной войны. Комдив Василий Сталин представлял его к более высокой награде, но командарм Хрюкин с ним не согласился. Не получили наград и спасшие Боевые Знамена своих полков гв. старший лейтенант Иван Ветров и лейтенант Николай Триханов...

К сожалению, ни в книге «Память», посвященной Минску, которая имеет, если не ошибаюсь, аж 5 томов, ни в аналогичной, посвященной Минскому району, ни в других книгах–энциклопедиях об этих героических событиях, происходивших в июле сорок четвертого на юго–восточных окраинах нашей столицы, — ни слова.

Николай КАЧУК

Фото автора.